Тайны Святого Розария      

                                                                  Иоанн Павел II

          Радостные таинства             
          Светлые таинства
          Скорбные таинства              
          Славные таинства

                                                                 Радостные таинства

 Первый цикл - радостные тайны - действительно знаменует радость, излучаемую Воплощением. Это становится очевидным уже в момент Благовещения, поскольку приветствие архангела Гавриила, обращенное к Деве из Назарета, неразрывно связано с призывом к мессианской радости: "Радуйся, Мария". Этому возвещению подчинена вся история спасения, более того, в определенном смысле, вся история мира. Поскольку замысел Отца - соединить все во Христе (ср. Еф 1,10), то Божественная любовь, с которой Отец снисходит к Марии, чтобы сделать Ее Матерью Своего Сына, изливается на все мироздание. В свою очередь, все человечество как бы заключено в "fiat" ("да будет" - прим. пер.), которым Она немедленно подчинила Себя воле Бога.

Под знаком радости проходит сцена встречи с Елизаветой: голос Марии и присутствие в Ее чреве Христа заставили "взыграть" Иоанна (ср. Лк 1,44). Преисполнена радости и сцена Рождества Божественного Младенца, Спасителя мира, в Вифлееме: ангелы воспевают и возвещают его пастухам именно как "великую радость" (ср. Лк 2,10).

Однако уже две последние тайны, хотя они и носят оттенок радости, несут в себе знамения трагедии. Принесение Младенца во храм, хотя оно исполнено радости посвящения и вдохновляет старца Симеона, отмечено также пророчеством о том, что Младенец станет для Израиля "предметом пререканий", а душу Его Матери пронзит оружие (см. Лк 2,34-35). Радостен и, одновременно, трагичен приход Иисуса, двенадцатилетнего отрока, в храм. Здесь Он предстает в Своей Божественной мудрости, слушая мудрецов и отвечая им, как "научающий". Откровение о тайне Его Богосыновства, абсолютной преданности Отцу возвещает радикальность Евангелия: оно требует от человека разорвать самые дорогие для него узы ради Царствия. Даже Иосиф и Мария, взволнованные и опечаленные, "не поняли сказанных Им слов" (Лк 2,50).

Таким образом, размышлять о радостных тайнах - значит проникнуть в окончательное обоснование и глубокую значимость христианской радости. Это означает обратить взор на конкретное измерение тайны Воплощения и уже смутно угадывающееся предвозвещение тайны спасительной скорби. Мария ведет нас к постижению секрета христианской радости, напоминая нам, что христианство - это, прежде всего, euanghelion, Благая Весть, средоточие которой и даже само содержание заключено в Личности Христа, Слове, ставшем плотью, Единственном Спасителе мира.

                                                                  Светлые таинства

 Переходя от детства и жизни Иисуса в Назарете к Его общественному служению, мы созерцаем тайны, которые можно назвать особым образом - светлые тайны. В действительности, вся тайна Христа есть свет. Он - "свет миру" (Ин 8,12). Однако это измерение особо проявляется в годы Его общественной жизни, когда Он провозглашает Евангелие Царствия. Я желаю указать христианской общине на пять значимых моментов этого этапа жизни Христа и полагаю, что светлыми тайнами можно обоснованно назвать:

Его Крещение в Иордане;

Его Откровение о Себе Самом на брачном пиру в Кане;

Возвещение Царствия Божия и призыв к обращению;

Его Преображение;

Установление Евхаристии - сакраментального воплощения Пасхальной Тайны.

Каждая из этих тайн - это откровение Царствия, уже "наступившего" в Самой Личности Иисуса. Первая светлая тайна - Крещение Иисуса в Иордане, во время которого, когда Христос погружается в воды реки, - Невинный соделался "грехом" за нас (ср. 2Кор 5,21) - отверзаются небеса и голос Отца называет Его Возлюбленным Сыном (см. Мф 3,17 и далее), а Святой Дух сходит на Него и призывает к будущей миссии. Светлая тайна - это и начало знамений в Кане (см. Ин 2,1-12), когда Христос, претворив воду в вино, открывает сердца учеников для веры, по заступничеству Марии, первой из верных. Светлая тайна - проповедь Иисуса, в которой Он возвещает приближение Царствия Божия и призывает к обращению (см. Мк 1,15), отпуская грехи тем, кто со смиренным упованием приближается к Нему (см. Мк 2,3-13; Лк 7,47-48) - вот начало служения милосердия, которое Он будет исполнять вплоть до конца мира, особенно - через таинство Примирения, вверенное Им Своей Церкви (см. Ин 20,22-23). Преображение - светлая тайна в полном смысле этого слова; согласно Преданию, оно произошло на горе Фавор. Божественная слава сияет на Лике Христа, тем временем Отец призывает апостолов, пребывающих в экстазе, слушать Его Сына (см. Лк 9,35 и параллельные места) и готовит их к тому, чтобы пережить с Ним агонию Страстей и войти с Ним в радость Воскресения и в жизнь, преображенную Святым Духом. Последняя светлая тайна - установление Евхаристии, в которой Христос под видом хлеба и вина дает Себя, Свое Тело и Кровь, "в пищу" и "до конца" свидетельствует о Своей любви к человечеству (ср. Ин 13,1), ради спасения которого Он вскоре пожертвует Собой.

В этих тайнах, за исключением чуда в Кане, присутствие Марии неявно. Евангелия лишь вскользь вспоминают о том, что Она случайно была на проповеди Иисуса (см. Мк 3,31-35; Ин 2,12), в них не содержится никаких сведений о том, что Она участвовала в Тайной Вечери, во время установления Евхаристии. Однако роль, которую Она исполняла в Кане, определенным образом повторяется на протяжении всего служения Христа. Откровение, данное Самим Отцом во время Крещения в Иордане, повторил Иоанн Креститель; вложенное в уста Марии в Кане, оно стало великим материнским советом, с которым Она во все времена обращается к Церкви: "Что скажет Он вам, то сделайте" (Ин 2,5). Это напоминание наилучшим образом вводит нас в слова и знамения Христа, данные в Его общественном служении, это - своего рода богородичное основание всех светлых тайн.

                                                                 Скорбные таинства

 Евангелия уделяют огромное внимание скорбным тайнам Христа. С самого начала христианское благочестие - особенно Великим Постом через литургию Крестного Пути - было сосредоточено на отдельных моментах Страстей, интуитивно угадывая в них кульминацию откровения любви и источник нашего спасения. Розарий выбирает несколько эпизодов из Страстей Господних, уча молящегося обратиться к ним духовным взором, чтобы заново пережить их. Размышление начинается в Гефсиманском саду, где Христос переживает особые страдания, видя волю Отца - немощная плоть борется с искушением взбунтоваться. Здесь Иисус противостоит всем мыслимым искушениям, всем грехам, чтобы сказать Отцу: "Не Моя воля, но Твоя да будет" (см. Лк 22,42 и параллельные места). Его "да" упраздняет "нет", сказанное прародителями в Эдемском саду. Чего Ему стоила такая приверженность воле Отца, мы видим в следующих тайнах, в которых Он через восхождение на Голгофу, бичевание, увенчание терниями, смерть на кресте подвергнут невообразимому позору: "Ecce homo" ("Се, человек" - прим. пер.)!

В этом унижении открылась не только любовь Бога, но само значение человека. Ecce homo: кто хочет познать человека, должен научиться постигать его смысл, исток и исполнение во Христе, Боге, Который ради любви уничижил Себя "даже до смерти, и смерти крестной" (см. Флп 2,8). Скорбные тайны заставляют верующего пережить смерть Иисуса, стоя у креста рядом с Марией, и вместе с Ней погрузиться в бездну любви Бога к человеку, чтобы в полной мере ощутить ее возрождающую силу.

                                                                  Славные таинства

 "Но созерцание Лика Христа не может исчерпываться созерцанием образа Распятого. Он Воскрес!" [Иоанн Павел II. Апостольское послание "Novo millennio ineunte", 28: AAS 93 (2001), 279]. Розарий неизменно выражает эту истину веры, приглашая верующего, преодолев тьму Страстей, обратить взор на славу Христа в Воскресении и Вознесении. Созерцая Воскресшего, христианин заново открывает для себя основание своей веры (ср. 1Кор 15,14) и переживает радость не только тех, кому явился Христос - апостолов, Марии Магдалины, учеников, следовавших в Эммаус, - но и радость Марии, Которая, должно быть, не в меньшей степени была свидетельницей новой жизни Прославленного Сына. В эту славу, в которой с момента Вознесения Христос пребывает одесную Отца, Она сама будет введена Успением, предвосхитив воскресение плоти - удел, предназначенный для всех праведников. Увенчанная, в конце концов, славой - гласит последняя славная тайна - Она блистает как Царица Ангелов и Святых, Предвосхищение и Завершение эсхатологического состояния Церкви.

В средоточие славы Сына и Матери Розарий ставит в третьей славной тайне Пятидесятницу, в которой Церковь явлена как семья, соединенная с Марией, оживляемая могущественным излиянием Святого Духа, готовая к миссии евангелизации. Созерцание этой, равно как и других славных тайн, должно вести верующих ко все более живому постижению новой жизни во Христе, внутри Церкви, - жизни, "иконой" которой служит сцена Пятидесятницы. Таким образом, славные тайны питают в верующих надежду на достижение эсхатологической цели, к которой они стремятся, будучи членами Народа Божия, странствующего в истории. И это не может не побуждать нас мужественно свидетельствовать о Благой Вести, которая придает смысл всей нашей жизни.

 

 

Молитва Святого розария 

                пояснения крисунку:                     Чётки для молитвы включают в себя 59 бусинок: - 5 декад, состоящие из 10 бусинок ( рис. 6);   5 бусинок , расположенные между декадами и разделяющие их ( рис. 5  и  рис. 8);  дополнительные элементы:  дополнительные бусинки (рис.3), крестик ( рис. 1),  медальон (рис. 10).

Молитесь на Чётках